И, насколько я знаю, сам Булгаков недолюбливал ее, но теперь уже трудно об этом судить: никого не осталось. Время Кореневой постепенно уходило. Театру она становилась не нужна, ее побаивались, зная об ее дурном характере — а с годами он становился еще труднее. К тому же, она была известна честностью и бескомпромиссностью. Когда в конце х годов из театра увольняли режиссеров Вершилова и Кнебель в стране шла разнузданная кампания по борьбе с космополитизмом , на защиту кинулись только две старые актрисы — Книппер-Чехова и Коренева.
Правила жизни, привитые в начале века, соблюдались ими неукоснительно. Работы у Кореневой становилось все меньше и меньше. В тот период ее часто видели в Большом зале Консерватории. Статная, со все еще идеальной фигурой, совершенно седая, с породистым аристократическим лицом, все еще красивая, элегантная она всегда выглядела так, словно на нее работали лучшие парижские дома мод , — она не знала, куда себя деть.
Жила Лидия Михайловна очень замкнуто и одиноко в Староконюшенном переулке. Длинный перечень тех, кто показался дирекции не нужными театру, был представлен президиуму Художественного совета МХАТа. Президиум был в смущении: список включал, в частности, Книппер-Чехову и Кореневу. Алла Тарасова категорически возражала против вывода на пенсию Ольги Леонардовны. Солодовников убеждал собравшихся, что и Книппер, и Коренева останутся почетными членами труппы и будут пользоваться равными со всеми правами, но переубедить президиум ему не удалось.
В году ее все-таки вывели на пенсию — ей было 73 года. Она была глубоко оскорблена тем, что ее отлучили от любимого театра, от того, что составляло единственный смысл ее жизни. Она поклялась, что больше не переступит порог МХАТа — и сдержала слово. Она приехала во МХАТ только на похороны Аллы Тарасовой в апреле года, но стояла у входа и в здание так и не вошла.
Как она жила оставшиеся 25 лет после ухода из театра, почти никто не знает. Одинокая, всеми забытая и покинутая, она жила тем, что продавала подаренные ей когда-то картины Добужинского, Бакста, Сомова, Бенуа…. В году в театре раздался телефонный звонок, и незнакомый голос сообщил, что умерла Коренева.
Ей было 97 лет. Когда из театра пришли к ней домой, обнаружили разграбленную, опустошенную квартиру с голыми стенами. Вульф Виталий. МХАТ в эвакуации. Но меня ввели в постановку только в году. До меня эту роль играла Мария Титова, она очень следила за собой, отлично выглядела и видимо настраивала руководство, чтобы меня не вводили. На тех гастролях я не была, но рассказывали, что бомбежки начались в первый же день. В Минске были взорваны склады с декорациями, загублено оформление наших спектаклей.
Это было невозможно, и Москвин взял ответственность на себя. Как депутат Верховного Совета он имел право на некоторые вольности. Представляю, как он рисковал, но в Москве прислушались к нему, поняли наконец, что положение опасное, и выслали машину. Правда, было уже поздно: пока машина двигалась в Минск, артисты пешком шли к Москве.
Иногда подъезжали на попутках или останавливались на ночлег. Вообще же он был и символом, и совестью Художественного театра со дня его основания. У меня сердце разрывалось слушать про Бориса Добронравова. Как он боялся бомбежки! Он останавливал машины, чтобы, плюнув на совесть, самому спастись. Но артисты стали его стыдить, а мне жалко было: я понимала, что этот панический страх сидит даже не в его характере, а глубже — в крови.
Рассказы были всякие. Кто-то говорил, что всю дорогу Лидия Михайловна Коренева молилась, идя пешком. Я в те дни была на даче у Татьяны Меркуловой.
- Galina Golovko Following | Mixcloud.
- знакомства для легких отношений в екатеринбурге.
- Голос без границ.
- Региональный форум по развитию детского туризма.
Когда начинались бомбежки, мы прятались в окоп. Запомнилась собачка, которая первой ныряла в этот окоп. Правда, от страха очень портила воздух. Сейчас я уже смутно помню даты, но осенью года МХАТ стал готовиться к эвакуации. Немирович-Данченко назначил Хмелева заведующим труппой, а Москвин стал директором театра. На вокзале артистов встречало все городское начальство.
Дело в том, что они пришли поклониться Москвину, чьи депутатские речи в то время были широко известны. Москвин задерживался в Тбилиси, но приехал Тарханов. Мы знаем все фильмы, в которых вы снимались! Пионерка вскрикнула, покраснела и убежала от стыда. Все зашипели на Тарханова. Мест, разумеется, не хватало, поэтому в двухместных номерах жило по шесть или семь человек.
Я жила в номере с Владимиром Александровичем Поповым, его супругой и с кем-то еще. Они между собой бесконечно ссорились, я молодая была очень застенчивая, поэтому старалась помалкивать. В свободные от репетиций дни жизнь шла в основном вокруг радио.
Черные тарелки висели на улице и в театре. Особенно Александр Чебан не мог без приемника. Всякую свободную минуту бежал к нему — узнать ситуацию на фронтах. В плане жилищных условий труднее всего приходилось артистам массовки. В гостинице для них не было мест, и они спали на полу в костюмерных или в гримерках. Нам дали места на пароходе. На палубе всех встречал актер Сергей Капитонович Блинников. В руках он держал огромный чайник, из которого наливал спирт. Я тоже протянула кружечку. У меня брызнули слезы, а потом я поняла, что спирт действительно на баб не полагался, поскольку его с трудом хватало на мужиков.
Иван Михайлович Москвин, заметив, что Блинников разливает горячительное, был в гневе, потому что с утра и без того от многих артистов пахло выпивкой. Эту историю потом долго пересказывали — провести Москвина на глазах у всей труппы еще никому не удавалось. Мы шли Волгой, потом Камой до Урала, а там нас перебросили железной дорогой в Свердловск Екатеринбург. В Свердловске быт наладился сразу. Об этом я скажу ниже. Родителей Нины расстреляли большевики и у нее с детства было слегка перекошенное лицо от волнений. В Свердловске нам давали много хлеба, и мы приноровились с Лебедевой продавать то, что не съедим.
Рядом с рынком располагалось здание НКВД, но, к счастью, нас ни разу не застукали с этими делами. И зрители не узнавали, хотя рынок на полную катушку работал. В Свердловске наши спектакли принимали хорошо, но я не задирала нос — по-прежнему переживала из-за нелепой ссоры с Хмелевым, о чем потом расскажу. Иногда мы собирались в номере у Валерии Дементьевой, которая играла в основном в эпизодах.
Она увлекалась спиритизмом. Вызывали дух Наполеона, Суворова, Кутузова, все тихонечко задавали свои личные вопросы, но когда вызвали дух Станиславского и блюдечко затряслось, я спросила, жив ли мой папа. Константин Сергеевич ничего не ответил — видимо, держал паузу….
Блог Гродно s13
При МХАТе создавались бригады для выезда на линию фронта. Я тоже была не прочь выступать перед бойцами, тем более что в ополчение ушел мой папа, и в октябре года я получила от него последнее письмо. Меня стала мучить совсем невероятная мысль: вдруг кто-то из военных скажет мне, что произошло с папой, поэтому я стала проситься в агитбригаду. Но оказалось, что желающих и без меня предостаточно. Чего греха таить: выступать на фронте было почетно. За это артистам давали медали, об этом писали в газетах… Вместо меня в бригаду Тарасова всунула свою племянницу Галю Калиновскую, с которой они то враждовали, то мирились.
На тот момент они были в хороших отношениях, поэтому Тарасова устроила для нее место. А меня, как бы я ни совалась, не брали. И когда мы в конце года вернулись из Свердловска в Москву, Хмелев сказал хорошие слова в мой адрес. Но пьеса была сложная — как говорили, не самая удачная пьеса Булгакова — поэтому режиссеры Станицын и Топорков ужасно с ней измучились. Топорков придумал даже и играл персонажа, которого в булгаковской пьесе нет. Массальский должен был играть убийцу Пушкина, но не хотел этого делать: я видела его слезы, ему трудно было переступить через себя. Кстати, после этих репетиций Масальский стал выпивать с Ершовым и однажды так напились, что Ершов с трудом дотащил друга в театр.
Я ее возненавидела. В первом варианте роли распределялись так. Жуковского играл Станицын он же вместе с Топорковым был режиссером спектакля. Николая I хотел играть Качалов, но роль дали Ершову. Работу над спектаклем обсуждали многие мхатовцы. В декорациях, иногда не полных бал , с ненайденным еще светом, без гримов и костюмов. Двери в зал не были закрыты, и народу интересующегося набралось много. Участники спектакля оценили ее очень тепло, останавливаясь на особенно им заметных моментах, ей удающихся. У нас наверху, в худ. Впечатление, что она никак не может целиком отдаться чувству, все время старательно контролирует себя, так ли повернулась, так ли пошла, понесла свечу Местами манерна, местами суетлива.
Письма О. Бокшанской Вл. Избранные письма. Бокшанской… Т. Когда Немирович-Данченко посмотрел нашу работу, было решено заменить 18 человек. Разве что Станицын, Топорков и Ершов остались на своих местах. На этот огромный ввод давалось очень мало времени. Я попала во второй состав, поскольку на мою роль ввели Ангелину Степанову. Потом на эту роль претендовала Алла Константиновна. Специально для нее шились костюмы она была гораздо полнее, чем Степанова , но не помню по какой причине тоже сыграла лишь один раз. Вероятнее всего, роль не получила отзвука в газетах, так что очень скоро я вновь вернулась в этот спектакль.
Мы играли его в насквозь промерзшей Москве, играли для солдат, уходивших на фронт. Им, конечно, было не до Пушкина. Действие развивалось за тюлем — легкой занавеской, которая придавала изображению графические цвета. По замыслу режиссеров, спектакль должен был напоминать ожившее полотно пушкинской поры, написанное в пастельных тонах. И только на поклонах тюль поднимался. Много времени уходило на грим — Станицын и Топорков добивались портретного сходства героев.
Гремиславский, когда меня гримировал, ставил перед собою на столике знаменитый портрет Натали Пушкиной кисти Карла Брюллова. Письмо от Ольги Берггольц 25 апреля года:. С наступлением весны напоминаю Вам о Вашем обещании навестить нас в этом году летом. Сейчас же, Кирочка, разрешите воспользоваться Вашим любезным предложением снабдить нас билетами в Ваш театр. Все понять — значит: все простить. Вы меня, конечно, понимаете и, следовательно — прощаете. Из личного архива К. Благодаря родителям, я немножко знала французский язык, но во МХАТе выяснилось, что мое произношение далеко от идеального, поэтому меня определили к внучке Константина Сергеевича, которая занималась с артистами.
В свое время она воспитывалась в Париже и говорила по-французски, как на родном языке. Внучку звали Кирилла, но в семье с легкой подачи КС, да и среди мхатовцев, чаще употребляли другое имя — Киляля. Ей позвонили: сказали, что нужна помощь. И Киляля вызвала меня к себе домой — в двухъярусную квартиру в Брюсовом переулке. Просторный холл, шкафы, набитые книгами. На стене, разумеется, портрет Константина Сергеевича. В такой обстановке трудно сосредоточиться. Передо мной сидела внучка великого режиссера, меня окружали его личные вещи… И я тихонечко пыталась подсмотреть, какие книги стоят на полках, чьи фотографии висят на стенах.
Вдруг на втором ярусе раздались тихие удары костылей об пол. Мария Петровна опиралась на костыль, потому что у нее из-за саркомы была ампутирована нога. Какие страшные боли она испытывала! Говорила, что в чем-то виновата перед Константином Сергеевичем. Позже я узнала, что ей одно время нравился Качалов, романа не было, но сам факт вызывал у нее беспокойство.
Невыносимые боли Мария Петровна считала наказанием за это. Она верила, что страдания очищают душу. Киляля проводила меня на второй ярус. Несмотря на болезнь Мария Петровна выглядела очень по-светски. Припудрена, с хорошей прической, взбитые волосы, в элегантном наряде. У меня внутри все замерло от волнения. Передо мной сидела любимая актриса.
Блестящая актриса. Она, несомненно, бросила свою жизнь под ноги Станиславскому. Кстати, в тридцатые годы в театре ходила байка о верности Станиславского своей жене. С Лилиной мы встречались на протяжении двух или трех месяцев вплоть до эвакуации. Она разбирала со мной мои роли, причем так интересно и дотошно, что далеко не каждый режиссер смог бы так работать.
Прежде всего требовала фантазировать в ролях. А где спала? О чем она сейчас думает? Она затрачивала на меня все силы, которые у нее оставались, несмотря на то, что была уже тяжело больна. Я что-то лепетала в ответ. Она мне подарила несколько книг. А какие замечательные письма я получала от нее! Позже у меня их выпросил музей МХАТа. Когда театр был в эвакуации, из всей труппы в Москве осталась лишь одна Лидия Михайловна Коренева: не могла бросить больную Лилину, с которой ее связывали долгие годы общения и дружбы. Вообще Коренева всегда считалась приближенной семьи Станиславского.
Ей же выпала участь хоронить Лилину летом года. Появлялся в правительственной ложе всегда в полутьме, садился вглубь, чтобы не видели из зала. Но мы-то знали, что в зале Сталин, поскольку в такие дни за кулисами было много охранников: заглядывали к нам в гримерки, внимательно осматривали декорации. Оказалось, что один из работников НКВД заснул и когда стали менять декорации, на него что-то уронили… На сцене все стояли в замешательстве, потом этот конфуз кое-как замяли и продолжили играть спектакль. Чем закончилось дело там, за кулисами, я не знаю.
Могли ведь кого-нибудь и арестовать якобы за покушение на сотрудника НКВД. Впрочем, тогда об этих вещах не принято было говорить. В годы войны мне стал оказывать знаки внимания начальник правительственной ложи — молчаливый, маленького росточку, с очень скользкой манерой общения. Но рядом со мной он вдруг становился красноречивым, приглашал в кино.
Например, в поездах его всегда переводили из общего вагона в люкс без всяких доплат. Однажды Дмитриев появился в театре с лауреатским значком на груди. И Сталин смотрел его не раз. Но, к сожалению, я не была там задействована, хотя всегда мечтала сыграть Елену. Как я ни уговаривала себя не смотреть в ложу и не думать о высоком госте, все равно краешком глаза видела его усы… И колени у меня подскакивали так, что приходилось стискивать их руками, чтобы не было заметно — настолько было страшно!
На этот спектакль он возлагал особые надежды. Как я уже говорила, моя роль была совсем крошечной: я выходила с ряжеными во втором акте, а в других создавала закулисные шумы, крик птиц. Лебеди, или гуси Милые мои, счастливые мои Незадолго до премьеры Зося сказала, что Ольга Леонардовна хочет со мной поговорить. Я оторопела. Как же так? Мы ведь почти незнакомы. О чем я буду говорить? Как теперь я понимаю, повод придумала сама Зося, она просто хотела познакомить меня с выдающейся актрисой, поскольку давно уже стала членом ее семьи и часто проводила там время вероятно у них не раз заходил разговор обо мне.
Жили они в Глинищевском переулке — в знаменитом актерском доме, фасад которого теперь увешан мемориальными досками. Она всегда открывала дверь, а Ольга Леонардовна сидела в комнате и ждала. Когда мы прошли в комнату, Ольга Леонардовна поднялась навстречу, держалась очень искренне, и про нее уж точно нельзя было сказать, что это — вдова великого писателя.
Ни капли высокомерия. На столе были фрукты, водочка, бутерброды, сладости и шампанское. Позже я узнала, что в чистом виде шампанское Ольга Леонардовна не пила, потому что считала — газ вреден. В этой семье был ритуал: за несколько дней до прихода гостей София Ивановна разливала напиток в открытые чаши, газ испарялся и оставалось белое вино, которое потом они сливали в бутылки, охлаждали. Шампанскому Ольга Леонардовна предпочитала коньячок.
У нее была серебряная стопочка, которой она всегда чокалась с гостями…. Рассказывая о Чехове, она всегда называла его по имени-отчеству. Многие удивлялись такой манере, но мне казалась она вполне естественной, поскольку Чехов великий писатель и его давно уже нет на свете. Вскоре эти встречи стали регулярными: в доме Ольги Леонардовны молодые мхатовцы могли ближе познакомиться с корифеями сцены, почаевничать и поговорить о наболевшем.
Но главной темой для разговоров оставались, несомненно, жизнь и творчество Антона Павловича. Вдова очень свободно рассказывала о том, какой смысл вкладывал Чехов в своих персонажей. В ее словах не было пафоса, а на сложные вопросы отвечала уклончиво: дескать, наш брак был коротким, но я всю жизнь пронесла память о нем. Она действительно замуж больше не выходила, но Бакланова рассказала мне однажды, что в Советское время у Ольги Леонардовны появился покровитель из Малого театра по фамилии Волков, время от времени они встречались, но я и по сей день не хочу верить в этот слух….
Мхатовцы отдыхали в санатории в Барвихе. И артист Юра Леонидов периодически возил нас туда на своей машине. Часто в эти поездки он приглашал с собой Петю Чернова — они оба ухаживали за мной. И, конечно, навсегда оставалось в памяти, если в Барвихе мы встречали кого-нибудь из знаменитых артистов. Однажды судьба подарила нам сразу две встречи — с Ольгой Леонардовной и Качаловым. Они обрадовались нашему визиту, пригласили в свою компанию, и мы расселись в комнатке. Помню, как Василий Иванович читал рассказ Горького, Книппер-Чехова на него иронически поглядывала, а Бакланова гладила ей руки, чтобы она не сказала чего-нибудь резкого.
Я покраснела, почему-то мне стало неловко. И вообще я часто краснела по пустякам. В доме Ольги Леонардовны собирался весь музыкальный свет. Ее племянник Лев Константинович Книппер в ту пору известный музыкант приходил с женой. Всегда с женой Ниной Дорлиак я видела и Святослава Рихтера. Это была очень красивая пара, а других, к сожалению, я не помню, но народу набивалось тьма. Кто куда сядет, какие продукты купить, какое будет меню — этими вопросами заведовала София Бакланова. Она ведь бросила свою архитектуру и буквально растворилась в Ольге Леонардовне.
В этом доме Рихтер никогда не садился за инструмент, хотя Зося рассказывала мне такую историю. Якобы однажды Ольга Леонардовна стала уговаривать Рихтера сыграть на пианино: мол, если бы инструмент был бы не в таком плачевном состоянии, я бы попросила вас сыграть. Рихтер подошел к пианино, начал играть, но едва дело дошло до форте, с грохотом отвалились педали.
Выдающийся музыкант испугался даже, что испортил чужую вещь. Иногда он выступал и во МХАТе — на сборе труппы или на каких-либо торжествах. Однажды судьба свела нас с ним в одном концерте в зале Чайковского. Я пристегнула подтяжку, но согласно примете, должна была его уколоть. А в каком месте колоть эту гениальную руку?
Другие люди с фамилией Головко
И направился к сцене. Потом мы еще не раз встречались в гостях у Ольги Леонардовны. И я всегда была благодарна Зосе за то, что она привела меня в этот дом. После войны Ольга Леонардовна редко выходила на сцену: сказывался возраст.
Но в домашнем кругу она могла что-нибудь и сыграть. Когда в году я пришла во МХАТ, во мне была затаенная неприязнь к Ольге Леонардовне, которая только что опубликовала часть своей переписки с Антоном Павловичем Чеховым. А Чехов — это бог для меня. Недосягаемый талант! Но я недолго таила в себе эту обиду. А сейчас думаю об этих письмах с восторгом Я была бы благодарна судьбе, если бы могла написать Чехову хоть какие-то строчки. Приступая к этим мемуарам, я пообещала себе, что буду говорить начистоту — о многом, что накопилось с возрастом в моей душе. А раз так, то я не могу умолчать о своих первых симпатиях.
Но спешу подчеркнуть: настоящая любовь в моем сердце вспыхнула только к Арсению и не угасла по сей день. Конечно, до него были мужчины, которые мне нравились. И благодаря ним я твердо знаю, чем любовь отличается от простой симпатии. Все норовил проводить меня до дому и уж не помню каким образом оказался у меня в гостях.
Он был форсистый, напористый, говорил всегда громко, чем страшно не нравился моим родителям. А мне нравился. Иногда мы прогуливались вечером, а потом в спортивном зале мы ведь жили при школе показывал мне на кольцах упражнения, кувыркался и черт те что вытворял. Но постепенно я поняла, какой непростой у него характер, потому что однажды он безо всяких причин замолчал и перестал обращать на меня внимания. Как будто я для него пустое место. Может, я в чем-то виновата? Скажите мне. Но он ничего не ответил. И вдруг через несколько дней узнаю, что мою интимную записку он показал чуть ли не всей труппе.
Мне об этом рассказала Муся Щербинина. Приятели Шверубовича стали переписывать записку себе на память, чтобы посмеяться надо мной. И мне захотелось с собой покончить, такие дурацкие мысли приходили в голову.
Головко Галина
В тот момент со мною рядом оказался Василий Александрович Орлов — очень симпатичный молодой человек, который тоже провожал меня домой, но производил приятное впечатление. Например, очень любил свою маму и рязанских родственников. Если Шверубович был сплетником и всюду искал виноватых, то Орлов отличался хорошим воспитанием. О чень интересно рассказывал и о театре, и о себе, и о любимых книгах. Я приносила все эти рассказы домой. Хотя в нем была и какая-то обаятельная дерзость. Накануне все складывалось благополучно: Василий Александрович внимательно выслушал замечания режиссера, повторил мизансцены, пришел на утро — играет то же самое.
Что вы добавили в образ? Что развили? Какие мысли появились у вас? У Орлова карманы всегда были полны хорошо отмытым черносливом, и он меня им угощал. Вечерами мы прогуливались, и не только в Москве, но и на гастролях, где ни от кого не скрыться. Я думаю, что о нашей взаимной симпатии довольно скоро узнала вся труппа театра, хотя мне в то время казалось, что никто ни о чем не догадывается. Меня тревожило одно обстоятельство: Василий Александрович был женат. Поэтому родители настороженно отнеслись к моему увлечению. Папа оказался прав. Он называл ее Мусей, а настоящее имя было Мария Николаевна Овчиннинская.
Когда я видела ее идущую по улице, то пряталась в подворотне, боялась встретиться с ней, считала себя великой грешницей, преступницей. И чем чаще я встречала ее, тем труднее было общаться с Орловым. После спектаклей он провожал меня. Я рассказывала уже, что в те годы я дружила с Хмелевым. Иногда Орлов выпивал. В Саратове я с трудом доволокла его до гостиницы и сдала Федору Николаевичу Михальскому. Но все же Василь Саныч был дорогим для меня человеком….
В мою судьбу хотел вмешаться и Михаил Яншин, который очень дружил с генералом армии Иссой Плиевым. Произошло это году в м, когда я с сестрой родителей уже не было на свете жила в небольшой комнате во дворе Театра Корша. Яншин сперва намекал мне, что вот, мол, есть такой замечательный военачальник, который мечтает со мной познакомиться. И в тот же вечер мы увидели у себя во дворе адъютанта. Пока он искал нашу квартиру, я нырнула под кровать. Адъютант постучал, представился и сказал, что он от генерала Плиева и что нас ждет машина.
Больше адъютант не приезжал, а Плиев, наверное, оскорбился, он же в больших чинах был. Рассказывает режиссер Роман Виктюк :. Василий Александрович был верующим человеком и любовь воспринимал как божественную благодать, поэтому Кира Николаевна была не только временная спутница его увлечений, а была музой. Когда он встретил ее, в душе была ярчайшая вспышка — своеобразный спазм, который не давал покоя. А Мария Николаевна, его жена, была женщиной ревнивой и властной, и умела отсекать все те лучи, которые попадали в поле его зрения. И тогда Кира Николаевна соответствовала тому назначению, которое было у Натали Гончаровой по отношению к Пушкину.
И не случайно роль Натали пришла к ней. И сейчас, когда смотришь на ее фотографии в этой роли, то поражаешься: это, может быть, единственная актриса в ХХ веке, которая смогла соответствовать высоте духа Пушкинской музы. Вот для Василия Александровича она и была этой музой. Когда она играла спектакль, Орлов не мог не приходить в театр и хоть одним глазом не оживлять свое светоносное впечатление от Киры… Причем в то время у него в театре было не самое лучшее положение в труппе.
И, наверное, именно тогда они должны были не на расстоянии, а в постоянном безумии помогать друг другу. И оживлять это мирское существование собственным безумием любви. Именно любви, потому что со стороны Орловы была настоящая любовь. Он был человек влюбчивый. Но сделать шаг к разводу с женой он не мог. В этом есть трагедия этих двух людей. Людей, которые очень были нужны друг другу в полете. Вот они должны были лететь. Это та вспышка, которая могла вызывать зависть у многочисленных сослуживцев.
Конечно, по прошествии стольких лет судить и разбирать взаимоотношения таких творческих, неординарных личностей — это глупо. Да к тому же теперь Кира Николаевна совершенно по-другому относится к той истории. Она с улыбкой об этом говорит и уже не верит в то, что Орлов был безумно влюблен.
Она оправдывает его, потому что она человек добрый, но становиться искрой для очага, который мог потом светить всю жизнь, она не захотела. Она все сделала для того, чтобы этот любовный спазм прошел. И я прекрасно ее пониманию. Но как удивительно эта ее черта совпадает с той же Наталией Гончаровой.
Если бы их отношения с Орловым продолжались бы, то вулкан взлетел бы в небо, а потом упал бы на землю и были бы Помпеи. И не известно, что в творчестве имело бы какие крылья и какой взлет у одного и у другого. Я думаю, что не захотел и Василий Александрович развивать эти отношения, потому что в театре него была кличка Чернышевский. Агния Барто приходилась родной тетей его жене. Меня очень увлекала эта компания. И еще до съемок мы сдружились.
Они пригласили меня встречать Новый год на дачу к своему приятелю. Я по наивности не спросила его имени. Ну, к приятелю, так к приятелю. Разве у кинорежиссеров бывают плохие приятели? Мы ехали какой-то подмосковной трассой. За окном темно, сосны, снег. Подъехали к устрашающе высокому забору. Охранники открыли ворота, машина въехала во двор, я вышла и поняла, что нахожусь на правительственной даче. В доме был накрыт стол, много гостей. Меня посадили рядом с незнакомцем в военной форме. Он меня сразу пригласил на танец и вот в танце между нами такой диалог:.
И начинает перечислять настолько подробно, что я оторопела. Переулки точные. Молодой человек, с которым встречаюсь, описан точно. Дом, где живу, — точно. И спектакли, в которых играю, тоже точно. По облику невозможно было догадаться, что этот красивый русский мужик — один из страшных злодеев ХХ века. Много позже я узнала, что именно он был причастен к арестам и ссылкам, а убийство Соломона Михоэлса в году — тоже его рук дело. Несколько комнат дачи были завалены книгами, нераспечатанными, непрочитанными.
Ему просто полагались эти книги. Мне отвели комнату на втором этаже. Под утро пошла спать, но не могла сомкнуть глаз — понимала, что втянута в какую-то интригу. Кроме того, я затаила обиду на Фрэзов, что они меня не упредили, куда везут. Мне казалось, что в дверь вот-вот постучат. В голове крутились страшные мысли: на даче, окруженной охранниками, в темном лесу с тобой могут сделать, что угодно и сопротивляться бесполезно.
Такие люди, как Абакумов, если хотят добиться своей цели, сделают это насильно — для них не существует преград. И он, к счастью, оставил мен в покое. Правда, спустя несколько дней Абакумов прислал за мной машину и зачем-то повез знакомить с женой, с которой разводился в ту пору. Она жила на Лубянке — в переулках, недалеко от Мясницкой. Деталей не помню, но встреча была короткой. Зачем я ему понадобилась — до сих пор гадаю…. Год спустя он будет арестован, а через пять лет вместе с Берией расстрелян.
Прошло несколько дней, и вдруг меня встретил театральный администратор Игорь Владимирович Нежный. У тебя кончился роман с Орловым? И таки выдал! Он пригласил меня в гости — в квартиру в Глинищевском переулке, где жил гражданским браком с Аннель Алексеевной Судакевич, художницей по костюмам. Когда я пришла, там уже было двое мужчин, и я все время гадала, за кого из них Нежный меня сватает. Один старательно рассказывал анекдоты, но очень картавил, и я решила, что он еврей. К тому же у него были вьющиеся волосы копной. Тогда я, конечно, и представить не могла, что именно этот человек станет главным в моей жизни.
В гостях пробыла недолго, поскольку нужно было торопиться на спектакль. Арсений Григорьевич предложил мне машину, но я отказалась. Во-первых, до театра было рукой подать, а во-вторых, я не хотела, чтобы он меня провожал, поскольку вспомнила, какие истории об адмирале совсем недавно слышала в гостях у Арнштама. Речь зашла об артистке миманса Большого театра Нине Горской. И Люся жена Лео Оскаровича Арнштама. Мало ей Бори Чиркова в ту пору он был мужем Горской. Говорили, будто Арсений Григорьевич потрафляет всем ее слабостям. Балует, покупает бриллианты, и у меня сложилось впечатление, что этот адмирал просто дамский угодник, который способен соблазнить любую артистку.
Во время поклонов я заметила в зале седеющую голову Арсения Григорьевича, хотя он и говорил мне в гостях, что собирается в другой театр. Смывала грим и боялась, что у выхода меня ждет машина. Подбирала слова, чтобы отказаться. Но когда вышла, никакой машины не было. В результате шла пешком домой и обещала себе, что это знакомство не перерастет в близкие отношения. На следующий день каталась с Юрой Леонидовым на катке и так сильно натерла ногу, что не могла наступать. Вдруг снова появился Арсений и пригласил меня на дачу в Переделкино, а я туфли надеть не могу.
Он приехал в мою комнатку после войны Кира Николаевна получила от Моссовета комнату в коммуналке на улице Чехова. В общем, окружил меня теплотой: я и опомниться не успела, как оказалась на даче в Переделкино. У меня сердце в груди переворачивалось от того, что я знаю про их роман с Горской. Вечером мы вчетвером решили пройтись по переделкинскким улицам.
Нежный увел Аннель в одну сторону, а Арсений меня — в другую. Рассказал про свой неудачный брак с Катериной она тоже была из станицы Прохладной , которая умерла при трагических обстоятельствах. И про Нину Горскую, с которой он жил одно время гражданским браком, поскольку у Нины не складывались дела с Борисом Чирковым. Артист давно прокутил все ее состояние, и Арсений стал помогать. Каждый месяц давал ей хорошую сумму, покупал подарки. Он говорил мне об этом совершенно открыто, что меня поразило. В свою очередь, я тоже рассказала ему о прежней своей симпатии к Василию Александровичу Орлову и Гоге Геозарову.
Так завязался наш роман: с чистого листа. Мы просто раскрыли друг перед другом карты. Я была покорена его искренностью и добротой. И впервые в жизни фактически постороннему человеку открыла тайну своей семьи. В то время и за меньшие грехи можно было поплатиться свободой. Арсений мне только сказал:. Ты им удвой содержание, чтобы не обижались, а потом выберем время и познакомимся поближе. Он не то чтобы отмахнулся, но, видимо, просто не хотел рисковать, поскольку за биографией Арсения внимательно следил Сталин; у них были достаточно близкие отношения.
Арсений Головко был самым молодым адмиралом в истории Советского Союза. Ему было всего 34 года, когда накануне войны его назначили командовать Северным флотом. Он отвечал за охрану Северного морского пути, по которому к нам шла помощь союзников. Сталин высоко оценивал его способности, и в году Головко перевели в Москву. Во время войны у адмирала умерла жена, и многие знали, как тяжело он переживал ее смерть. Эту же мысль подтверждает в фильме и дочь Киры Николаевны — Наталья Арсеньевна, которой еще в советские времена один из военачальников рассказал предысторию отношений ее родителей.
Так ли это на самом деле, утверждать не беремся. Но все же Кира Головко не исключает, что в этом есть доля правды, поскольку известна сталинская политика периода репрессий в отношении крупных военачальников. Провинившемуся военачальнику могли напомнить, что у него есть жена и дети, которые могут стать детьми врага народа. О моем романе в театре мало кто знал.
Ее многие боялись именно за такие вот нелицеприятные реплики. Приглашением я ни разу не воспользовалась. С Арсением мы поженились в январе года. Его мама тяжело болела, поэтому вскоре мы навестили ее под Нальчиком в станице Прохладной, где она прожила всю жизнь. Кроме мамы там жили три брата и две сестры. Все члены семьи были грамотны, кроме младшей сестры Ольги. Ольга была неважно воспитана, не умела читать, но зато очень добрая была, а старшая сестра Дуня всегда чему-то учила, и Арсению это не нравилось: он ведь адмирал, его слушаются сотни людей, а тут вдруг женщина делает ему замечания, да еще и в моем присутствии.
Видимо, в такой момент он чувствовал себя униженным. У них и правда были не только деловые отношения: каждую субботу Сталин собирал военачальников на ближней даче, а я оставалась одна. Что там происходило — мы никогда не обсуждали, лишь изредка Арсений рассказывал мне, что Сталин ходит в мягких сапогах, поскольку у него болят ноги. У сапог мягкая кожа, мягкие ступни и сталинские шаги раздаются бесшумно. На дачу приглашались только мужчины, но однажды вместе с женой пришел Пальмиро Тольятти, чем смутил собравшихся, поскольку там все напивались.
К Лазарю Моисеевичу подсадили жену Тольятти, которая почувствовала себя крайне неловко. До встречи с Арсением я бесконечно ютилась по комнатушкам, на всю жизнь запомнила, что такое нищая жизнь в коммуналке, но в течение одного года все изменилось. Роскошная квартира, машина, дорогие подарки, которыми Арсений меня просто забрасывал. Но за этим внешним лоском была наша преданная любовь друг к другу.
Я ничего не понимала в рангах, а просто влюбилась по уши. Ревновала, когда гувернантка готовила обед. Мне казалось, что она обязательно что-нибудь напутает, и первое время предпочитала готовить сама.
Для счастья не хватало только ребенка…. Мы не виделись уже несколько дней, и я хочу еще раз сказать тебе, что нет ничего у меня, кроме тебя — самой близкой, самой родной и дорогой на свете. Ты, моя любимая жена, да работа. Ребятенка хочу твоего — нашего ребенка. Письмо г. Но вдруг Арсений мне сообщил, что служба на Северном флоте не прошла бесследно — климат сказался на здоровье, и о детях не следует мечтать. И я больше не плакала, а вскоре Бог сжалился и… чудо произошло. В году я родила Мишу. Наше счастье невозможно передать.
У Арсения появился наследник брак адмирала с первой женой закончился трагично; она умерла от несчастного случая по вине врача. Об этом Арсений не любил вспоминать и я умолчу. Миша появился на свет в ноябре года. Когда Сталин узнал об этом, то лично пошел в оранжерею — срезал букет кремовых роз, завернул его в плотную бумагу и насыпал несколько горстей грецких орехов видимо их привозили из Грузии. И Арсений это мне преподнес. Когда муж рассказал мне об этом, я насторожилась, а проще говоря, у меня возникло ощущение, что дело неладно.
В анекдотах, за которые, случалось, и сажали, он звался домом предварительного заключения, что наводило страх и на нас. Сегодня осталось мало свидетелей той эпохи, и дом опознают скорее по Театру эстрады, который находится там же. Ни я, ни муж не хотели покидать уютную трехкомнатную квартиру в Кудринском переулке. Но приказ нужно выполнять, и летом года мы оказались на Серафимовича, в огромной шестикомнатной квартире, которую прежде занимал Народный комиссар военно-морского флота Николай Герасимович Кузнецов. Он не рассказывал как, но каким-то образом ему удалось не только избежать этой роли, но даже не появиться на заседаниях суда.
И в свойственной ему манере, Сталин дал понять, что такое своеволие недопустимо, но на время Арсения оставили в покое, хотя многих начальников из кузнецовского окружения отправили в тюрьму, а самого Кузнецова разжаловали и сняли с должности. Мало того, у него отобрали квартиру — ту самую, в которую мы теперь вселялись. Я заходила в подъезд, поднималась на свой этаж и всякий раз представляла, как по этим ступенькам несчастный Кузнецов шел или его вели? Я долго привыкала и к шести комнатам. Причем, три из них были огромные, да и столовая занимала 40 квадратных метров. Все это пространство нужно было как-то очеловечить, чтобы Мише и Арсению было комфортно.
Сегодня мне кажется, что я достаточно нелепо прожила те счастливые для меня годы. Любимый муж и сын казались мне таким долго ожидаемым счастьем, что я боялась хоть чем-то его спугнуть. Отчасти поэтому мне не очень хотелось приводить Арсения на артистические вечеринки — я хорошо знала, что театральный мир легко становится завистливым и недобрым.
И я старалась очень разборчиво знакомить мужа со мхатовцами. Так же разборчив был и мой муж, знакомя меня с военными. Высокий, красивый, с гордой осанкой — типа Рокоссовского. Но Арсений Григорьевич оказался совсем другим. Он был скромный, среднего роста, но тем не менее производил впечатление, потому что один его мундир внушал трепет. Я думала, это отразится на характере Киры, но никакой адмиральши из нее не вышло.
Она была гораздо поспокойнее на фоне других адмиральских жен. Здесь я хочу вернуться к истории с Горской. За полгода до моей помолвки с Арсением она была репрессирована. И хотя ее арестовали уже после разрыва с Арсением, он считал, что от Нины Вячеславовны будут добиваться показаний против него А, следовательно, под ударом могла оказаться наша семья. Арсений хотел застрелиться. И адъютант увидел, что он приставил к виску маузер у него был именной маузер с серебряными насечками и вырвал оружие в последний момент. Сам Арсений никогда мне об этом не рассказывал.
Тем не менее, он продолжал ей помогать — откладывал деньги, и к моменту возвращения Горская смогла выкупить комнату в коммуналке и обставить дачу. Не могу сказать, что бы я ревновала. Мне были понятны их благородные отношения. А Нина, обрадовавшись моему расположению, предлагала дружбу, звала в гости, но я на эту дружбу оказалась не способна.
Не сложились у меня отношения и с бывшей кухаркой Арсения Устиньей Емельяновной. Видимо, у нее возникла ревность, и она ушла от нас, хотя у меня и мысли не было ее увольнять. На это место мы взяли Анну, которая одно время работала у опереточной артистки Лебедовой. Это оказалось правдой: она была очень порядочным человеком, тщательно выполняла поручения, но так медленно, что можно было повеситься.
С нами она прожила тридцать лет — до самой своей смерти. Она же охраняла нашу квартиру в Доме на набережной, когда Арсения все-таки сослали подальше от Москвы…. Дело в том, что для командиров, выигравших войну, кремлевская атмосфера была невыносимым испытанием. Уже после смерти Арсения я нашла в его бумагах черновик так и не отправленного письма. Он обращался к Сталину с униженной просьбой отправить его на Север, где когда-то служил, в любом качестве, только бы не работать в Москве.
Сталин эту просьбу удовлетворять не хотел, но в году над нами сгустились тучи — Арсения несправедливо обвинили в том, что он скрыл результаты неудачного испытания нового эсминца. Полгода мы ждали… Полгода лежал узелок, я все время меняла чистое белье, пока не позвонил Поскребышев. Он сказал, что обвинение не подтвердилось. Но все-таки под зад коленом поддали: Арсений еще куда-то ездил — разъяснял обстоятельства дела. Гроза миновала, но пришел конец сталинской любви.
Мужа лишили московской должности и отправили командовать флотом на Балтику. Недолго думая я, беременная, решила ехать вместе с ним. Тарасова тогда была директором МХАТа. Жить нам предстояло в Балтийске, в старинном двухэтажном доме на Русской набережной, а на работу я ездила в Калининградский областной театр драмы.
Это в пятидесяти километрах от дома. Лешка-лихач довозил меня за двадцать минут, что от Арсения тщательно скрывалось. Во время первой встречи главный режиссер мне объявил, что я буду плотно занята в театре. Поскольку я была единственной в Калининграде, кто работал на столичной сцене, на меня возлагались надежды. Впрочем, об этом я расскажу чуть позже. В Балтийск мы приехали в конце года. Я была уже сильно беременной и просила Арсения, чтобы он не тащил меня с собой на новогодний бал в Дом офицеров. Но Арсения это не смутило. Он взял булавки и особым образом закрепил юбку. Сверху я надела белую блузку и черный пиджак.
Это был деловой костюм, но на вечере вдруг оказалось, что все местные красавицы пришли в бальных платьях. На следующий год я решила исправить ошибку.
Ева Шевченко-Головко Actress 🎬 Инстаграм eva_shevchenko_holovko_actress фото видео и сторис
Пришла в бальном платье и увидела на всех дамах гарнизона — строгие костюмы. Так я невольно стала законодательницей мод. Чем раньше ученик будет знать, что представляет из себя та профессия, в которой он хочет развиваться, тем лучше. Особенно важно на начальном этапе определить, обладаете ли вы такими качествами, как усидчивость, внимательность, логическое мышление. Ребятам был представлен интересный проект Doodle jump , написанный на языке Scratch, в котором специально были допущены ошибки.
Задача — найти баги в игре и оформить по ним баг-репорт заполнить шаблон. Работа на мастер-классе кипела! Какой язык программирования занимает первые строчки по популярности? Конечно, Javascript! Задача фронтенд-специалиста — сделать сайт привлекательным, кликабельным и живым. А как привлечь внимание к сайту? Вместе с ребятами мы рассмотрели один из множества инструментов привлечения внимания пользователей к сайту — всплывающие окна.
Процесс создания компьютерной игры — увлекательный процесс, над которым работает около 4 лет команда из сценаристов, программистов и дизайнеров. Захватывающая аркада может похвастаться реалистичным изображением, яркими спецэффектами, необычным игровым процессом и передовыми технологиями. Перед тем как игра увидит свет, она проходит множество этапов от зарождения идеи, создания сценария, этапа препродакшн и тестирования. Он может создавать реальные и волшебные миры, все, что сможет придумать или ему приснится. На мастер-классе дети узнали, кто такой разработчик игр и познакомились с программой Unity, преимуществом которой является визуальный интерфейс, то есть вы видите на экране все, что делаете.
Главной целью было показать, как в играх создаётся физика и дать представление о том, как надо работать с движком. Было видно, что ребята действительно увлечены процессом, они задавали вопросы и проявляли активность. Я считаю, что такие мастер-классы, тренинги и семинары идеальны для детей и подростков, которые уже размышляют о том, каким может быть их будущее и как воплотить идеи в жизнь. В наше время не нужно гадать, подойдет вам та или иная профессия или нет, лучше начать заранее собирать информацию, спрашивать у знакомых, посещать занятия по профориентации. Современному поколению детей и подростков хочется поскорее приобщиться к миру взрослых, где есть роботы, умные дома, интернет вещей, роботизированные заводы и фабрики.
ITeen Academy поможет окунуться в мир высоких технологий и не потеряться в нем. На мастер-классе ребята узнали, что такое робототехника, какими знаниями и умениями они должны обладать, чтобы освоить профессию робототехника. Самым интересным было создание первой web-странички с использованием основ CSS. Формат мероприятия очень удачный, спасибо организаторам за идею и хорошее воплощение.